Днепр
О пресечении сепаратизма в Днепропетровске в интервью ЛІГАБізнесІнформ рассказал замгубернатора Борис Филатов.
- Днепропетровская область остается островом стабильности на юго-востоке. Каким образом вашей команде удается пресекать усилия сепаратистов и поддерживать порядок в области?
- В отличие от наших соседей, мы не упустили момент. После прихода во власть стали систематически заниматься необходимой работой. Не хочу сказать, что руководство соседних регионов этого не делало. Но мы смогли вовремя принять необходимые меры.
- Ринат Ахметов и Сергей Тарута не успели?
- Фамилий называть я бы не хотел. Но соседи у нас есть разные. Мне звонят активисты из других областей и говорят, что губернатора не видели два месяца. Игорь Валерьевич (Коломойский, губернатор Днепропетровской области, - ред.) не стесняется встречаться с правыми, левыми, пророссийскими, национал-патриотическими силами. Все они приходят в ОГА и выясняют отношения, задают разные вопросы. Например: "А правда, что вы возглавляете Правый сектор? Мы видели вашу футболку "Жідобандера" в интернете". Они реально в это верят. Приходится объяснять, что такое фотожабы. И искать компромисс со всеми.
Если вы слышали о меморандуме, который был подписан в нашей области и помог стабилизировать ситуацию, то знаете, что он носит закрытый характер. Причина проста - люди разные и не доверяют друг другу. Мне пришлось пообещать не разглашать фамилии сторон. Главное - результат. Но в целом в нашей области больше проукраински настроенных людей, нет границы с Россией, откуда постоянно кого-то привозят или забрасывают. Были, конечно, горячие головы - ездили тут с оружием...
- Где эти головы сейчас?
- Под домашним арестом.
- Каково реальное влияние пророссийских сил в области? Какие масштабы российской агентуры в регионе?
- По масштабам агентуры - это к спецслужбам. Могу рассказать, как мы работали. Когда говорят о сепаратистах, то все время забывают, что там целый спектр людей. Условно говоря, на одном фланге - коммунисты, на другом - неоязычники, а между ними есть еще советские офицеры, Славянское единство, Русский блок, Национальное сопротивление и множество других движений. Если анализировать этот спектр, большинство организаций не имеет точек соприкосновения. С другой стороны, каждая группа имеет вполне справедливые требования. Например, коммунисты не считают правильным валить и разрисовывать памятники. Мы согласны. Вместе с коммунальщиками памятники отмываем. У радикально-настроенных сторонников славянского сопротивления есть программы по здоровому образу жизни, борьбе с курением и наркотиками. Хорошо. Почему им в этом не помочь?
Проблема возникает, когда их всех берут под одну гребенку. Тогда они объединяются, маргинализируются и уходят в подполье. У нас был, я бы так сказал, инцидент с жестким проникновением в ОГА. Собралась, естественно, и проплаченная публика. Была там и группа из порядка 50 боевиков, настроенных решительно. Когда с ними начали проводить воспитательную работу, то спросили: вам что здесь надо? Они ответили, что пришли, чтобы не били пожилых женщин. И где-то они были правы, потому что коммунистический электорат преимущественно пожилого возраста. И если бы возникли столкновения между правыми и левыми, то они вступили бы в этот конфликт.
Мы работаем на опережение, работаем со всеми. В том числе с теми, кто занимается вербовкой людей на митинги. У нас большое количество сторонников в различных сферах деятельности - начиная от торговцев на рынках, заканчивая различными элементами в разных кругах.
- Это сеть ваших друзей?
- Это не наши персональные друзья. Это друзья области, друзья страны. Они есть везде. Они есть на бензоколонках, смотрят, чтобы меньше шастали чужие. Они есть в пунктах обмена валют, чтобы кое-кто много рублей вдруг не принес. И это все на общественных началах. Мы никого не нанимали. Просто люди хотят помочь стране и они это делают. Конечно, обмен рублей не является признаком вербовки. Но когда общество мобилизовано - очень трудно будет проскочить.
- Ваш опыт наведения порядка применим в других областях?
- Думаю, да. Более того, ко мне приезжала большая делегация из Харьковской области. Я реально проводил для них семинар. С другой стороны, честно скажу, что можно по-разному относиться к фигуре Геннадия Кернеса, но он звонит и советуется. Мы с ним минимум раз в три дня созваниваемся. И вы видите, что ситуация в Харькове потихоньку начинает успокаиваться.
- Он звонит и спрашивает, как сделать лучше?
- Он советуется, спрашивает. Конечно, есть своя специфика в Харькове, и я бы не хотел давать оценку руководству области. Но мы с Кернесом в диалоге. С другой стороны, есть соседи, с которыми мы не в диалоге. Говорил с одним высокопоставленным лицом из соседней области. Задаю вопрос: почему вы не привлекаете к себе общественных активистов? "А у нас их нет, а если и есть, то они все хотят во власть".
В Днепропетровской области создан штаб, куда входит 28 общественных организаций - от экологов до феминисток. И все чем-то занимаются - пиаром, беженцами, волонтерской работой. Бегают, подтягивают издателей и рекламные агентства, которые за свой счет обклеивают город проукраинской символикой. Люди проявили удивительные качества самоорганизации. Мы смогли опереться на эту здоровую часть общества, и за это активистам и волонтерам больше спасибо.
Нам нужен украинский ЦАХАЛ, нужна такая армия, как в Швейцарии и США
- Как вы оцениваете днепропетровский опыт создания сил территориальной обороны? Не превратится ли батальон "Днепр" в частное военное подразделение?
- Батальон "Днепр" регулируется приказом МВД. Это подразделение, которое находится внутри МВД. Грубо говоря, когда все хорошо закончится - в чем я не сомневаюсь - люди просто спокойно разойдутся по домам. Не вижу в них желания оставить оружие себе и превратиться в парамилитарное образование.
С другой стороны, правительство и парламент должны реагировать на вызов времени - мы нуждаемся в урегулировании вопросов территориальной обороны на законодательном уровне. Нам нужен украинский ЦАХАЛ, нужна такая армия, как в Швейцарии и США. Есть масса патриотичных людей, которые хотят ездить на сборы и иметь дома оружие. Опыт Молдовы со свободным доступом к короткоствольному оружию показывает, что там преступность не выросла и молдаване друг друга не перестреляли. Наличие оружия для самозащиты и обороны страны - это сегодня общественная потребность, и на нее нужно реагировать.
- Как вы считаете, сколько надо платить контрактнику и офицеру в боевых подразделениях армии и спецслужб?
- Не могу сказать в абсолютных цифрах, но могу назвать примерно: нужно поднять зарплату минимум в три-пять раз от нынешнего уровня. Проблема правоохранительных органов и армии сейчас в том, что после Майдана они серьезно деморализованы. С другой стороны, действует российская пропаганда, которая работает на уровне телефонных звонков, когда всякая публика начинает звонить и рассказывать: "Ну, вот у нас такая хорошая зарплата в Белгородской области, а вот вы там у себя получаете мало, а вас еще потом бьют и обзывают". Людей это серьезно деморализует. Людям нужно платить. Если они думают только о том, чем кормить семью - боевой дух будет низким. Это большая проблема. Власть должна реагировать.
- Как быть с 25-й бригадой ВДВ, которую Турчинов пообещал расформировать после сдачи бронетехники сепаратистам в Краматорске? Губернатор Коломойский просил этого не делать.
- Если Коломойский сделал это заявление, то он знал, что говорит. Я не владею деталями, но могу сказать свое мнение. Мне кажется, нужно сначала разобраться - а была ли у людей четкая команда, четкая боевая задача? Кто выполнил, а кто не выполнил приказ? Надо разбираться. Есть и другая сторона. А что будет с теми, кого расформируют? Не получится ли повторение ситуации с "Беркутом"?
Приведу простой пример. Среди днепропетровских служащих внутренних войск 30 человек получили ранения на Майдане - от легких ран до выбитых глаз и отрезанных ног. То же самое по "Беркуту". Проще всего их всех обозвать предателями, пособниками и убийцами. Но нужно рассматривать индивидуально, а не как сейчас, когда их массово вызывают в прокуратуру. Конечно, после такого они думают: "Так, может, нам лучше в Крым убежать?". Потому мы ведем и идеологическую работу, объясняем людям, что мы не видим в них предателей. Мы за ответственность убийц и кровожадных людей. Но силовиков тоже можно понять - они, как и мы, были заложниками режима. Всех под одну гребенку нельзя. Наш секрет именно в этом - мы со всеми работаем и ни от кого не отказываемся.
Платим по $10 тысяч не только за диверсантов из России, но и за пойманных коллаборантов
- $10 тысяч за диверсанта: вы довольны первыми итогами? Не выйдет так, что силовики и граждане будут бороться с агрессором только за деньги? Вот в Крыму наши изменяли присяге по бытовым причинам: квартира, устроенный быт, родственники.
- Первые итоги есть. Я очень доволен. Но самый главный итог этой акции - ни один человек, который берет оружие где-нибудь в Славянске или Краматорске, теперь не может быть уверен, что останется безнаказанным. Он понимает, что у него за спиной люди, которые могут на нем подзаработать.
Но мы абсолютно четко заявляем, что дистанцируемся от обсуждения темы выплаты денег - кому, сколько, за что. Это серьезные вещи и сфера ответственности спецслужб. Мы декларируем, что создан фонд. Он финансируется не только за деньги Игоря Валерьевича. В этот фонд, кроме прочих, перечисляют деньги предприниматели Днепропетровской области и западного Донбасса. Мы гарантируем: если спецслужбы подтверждают нам реализацию соответствующих мер, то деньги будут выплачены на условиях анонимности и конфиденциальности. Речь идет исключительно о наемниках и диверсантах, которые ведут в Украине подрывную деятельность. Но это не обязательно только граждане России. Это могут быть и коллаборанты.
Сейчас ситуация локализована в районе Славянск-Краматорск. Но задайте себе вопрос, почему именно эти регионы. Потому что вся эта публика шла туда, где ее ждали. Это организовано по линии бывшего президента, через его подопечных на уровне горизонтальных связей, через криминалитет и чиновников. Более того, я уверен, что и "зеленые человечки" воюют там не только за зарплату, которую платит соседнее враждебное государство. Я думаю, что их с помощью "командировочных" стимулирует и криминальный клан бывшей власти.
С Коломойским работать трудно, но комфортно. Нет папы, который нарезает задачи для выполнения - каждый вопрос обсуждаем, спорим.
- Каково работать на госслужбе с Коломойским? Вы критикуете его? Другое мнение при нем возможно?
- Как вам объяснить... Я никогда не был его подчиненным в прямом смысле этого слова. Где-то у нас были отношения заказчика и клиента, где-то - партнерские отношения, а где-то - чисто дружеские. У нас очень длинная история взаимоотношений. Это жизнь, прожитая вместе. Могу сказать так: с ним работать трудно, но комфортно. Он имеет свое мнение и всегда его отстаивает.
Он интеллектуальный человек с превосходной интуицией. Мы часто спорим, и он гнет свою линию. Получается так, что когда он настаивает, то в итоге оказывается прав. Но мы команда, и решения принимаем коллективно. Идея по вознаграждению за поимку диверсантов - это была не его идея, это мы ее предложили в результате мозгового штурма. Он поддержал, а потом присоединились другие бизнесмены. Нет такого, грубо говоря, что сидит папа, который нам нарезает задачи, которые надо выполнить и не обсуждать. И обсуждаем, и спорим.
Мы хотим войти в историю и мы это уже сделали. Мы подставили плечо своей стране. Кроме того, здесь наш бизнес. Потеряем страну - потеряем все
- По вашим наблюдениям, сколько собственных денег пришлось потратить Коломойскому, чтобы увеличить эффективность управления областью?
- У нас за деньги отвечает Корбан. Этот вопрос лучше задать ему. Но стоит это дорого. Миллионы. Только не совсем корректно мне говорить о деньгах Игоря Валерьевича. Уже была ситуация... У него был абсолютно искренний порыв, когда танки стояли без топлива. Он просто достал из кармана пару миллионов. А потом сказали, что все это за государственный счет. На самом деле тендер был потом, и эти две истории совершенно не связаны. Коломойский просто заплатил из своего кармана. Но обнародовал этот факт первым именно я. В итоге получилось не совсем хорошо. Он мне потом высказывал: "Это был порыв души. Вот зачем ты за меня об этом рассказал, а теперь все задают вопросы, спутали все и смешали?".
В целом я бы сформулировал так. Если прошлая власть (в области) только вытягивала, то эта только докладывает. Это может восприниматься с юмором, но мы реально остановили все - тендеры, коррупционные схемы рубим, что бы там ни рассказывали о нас, что якобы мы у кого-то берем деньги за назначения.
- Чего здесь больше - это защита собственных интересов и своего бизнеса, это благотворительность или желание потом получить что-то взамен?
- Это микс желаний. Мы хотим войти в историю и мы это уже сделали. С другой стороны - драйв, азарт. Мы хотим показать свои профессиональные качества. Кроме того, ты рано или поздно понимаешь, что должен сделать мужской поступок - встать и подставить стране свое плечо, а не сидеть в Facebook где-то на Лазурном берегу и давать советы. Конечно, мы все прекрасно понимаем, что здесь находится основная часть нашего бизнеса. Если мы потеряем страну - потеряем бизнес, потеряем все. Это комплекс мотиваций, среди которых нельзя выделить одну.
Мы однозначно раздражаем российскую власть, ведь мы разрушили все их планы на Днепропетровск
- Президент РФ Владимир Путин считает Коломойского личным врагом, судя по публичным репликам в его адрес. Кремль в целом, судя по их пропаганде, не намерен прощать вашей команде то, что вы делаете в Днепре. Вы довольны таким противником?
- Не думаю, что Путин считает Коломойского личным врагом. Насколько мне известно, ситуация с МоскомПриватБанком не является его личным указанием. Ясно, что Владимира Владимировича раздражает наше наличие здесь. Но он создал систему в России, которая занимается самопроизводством: сделал заявление, а служаки решили заработать звездочку на погонах. Мы однозначно раздражаем российскую власть. Меня поливают грязью по российским каналам 24 часа в сутки.
Мы все их планы нарушили. Не могу говорить в геополитических категориях, но думаю, что у Владимира Владимировича был другой план. Они думали, что раскачают юго-восток. Но получилось так, что ничего не получилось. Вклад нашей команды был серьезным или даже решающим в том, что у них не получилось. Потому сейчас они решают тактические задачи по ходу.
- Привлечение криминалитета (титушек) для расправ с Майданом носило беспрецедентный масштаб. В Днепропетровске было побоище, в конце января титушки избивали городской Майдан. На какой стадии сейчас расследование? Организаторы и исполнители ответят по закону?
- У меня у самого по этой теме много вопросов. Это длинная и грустная история, которую в двух словах не осветить. Но основные организаторы сбежали и прячутся в Москве. Есть такой господин Волович, дзюдоистский клуб "Тайфун". Он сбежал в Москву и спрятался. Условно там и персонажи, которые непосредственно избивали людей. Их тяжело идентифицировать. Есть фотографии, где человек стоит с палкой. Его вызывают в милицию. Он подтверждает, что это он. Но говорит, что никого не бил: "Покажите фотографию, где я бью людей".
Сейчас прокуратура концентрируется на милиции. Мне это не совсем понятно - враг стоит у ворот. Милиция не организовывала титушек. Милиция пришла тогда, когда титушки уже были. Надо задавать вопросы тем, кто их привел. Я имею в виду бывшее руководство ОГА. А у нас получается поразительная ситуация. Идет попытка штурма ОГА, а силовиков вызвали в прокуратуру. В итоге мы сидели и не знали, что может произойти. С одной стороны "Беркут", который может стать на другую сторону, с другой - деморализованная милиция. Тут же пророссийские боевики и агрессивные представители Евромайдана. Этот клубок нам и приходится распутывать. Но в политике нужно выбирать приоритеты. В настоящий момент приоритет - сохранение территориальной целостности Украины. Есть внешний враг. Нужно воевать с ним, а не заниматься тем, чем сейчас занимается прокуратура. Проще всего ловить тех, кто ходит на работу, а не убежал в Москву.
Мне позвонил Удод и сказал: "Прости и ты меня". Вилкул не звонил. Но стиснул зубы и принял ситуацию
- Вам и вашим бизнес-партнерам приходилось покидать Украину в период Майдана. Где сейчас люди, которые преследовали вас? Вы выяснили отношения с Александром Вилкулом? И вы, и Корбан в нашем интервью называли Вилкула одним из ключевых исполнителей репрессий в регионе прошлой зимой и организатором наезда на ваш бизнес.
- Когда мы вернулись из эмиграции, Коломойский еще не был назначен губернатором. Я возглавил общественное движение, и мы вместе с активистами удалили господина Удода (бывший глава облсовета Днепропетровской области, соратник Вилкула) из здания областного совета. Мы просто пришли, попросили его написать заявление об отставке и выйти на улицу. Он отбивался, но написал. На следующий день - отказался, пошел жаловаться.
В какой-то момент я просто понял, что если мы продолжим выяснять отношения, то потеряем страну. Если вы следите за моей страницей в Facebook, то знаете, что я первый принял решение и написал в прощеное воскресенье перед Великим постом, что я протягиваю руку Вилкулу и Удоду, чтобы нас рассудила история и справедливый суд. Мне позвонил Удод и сказал: "Прости и ты меня".
- А Вилкул?
- Вилкул не позвонил. Но он, стиснув зубы, принимает ситуацию, которая есть. Пусть с ними теперь разбираются правоохранительные органы, пусть активисты подают на них жалобы в Конгресс США. Вроде бы даже кого-то из их компании завернули в аэропорту Нью-Йорка.
Партия регионов в облсовете - это три четверти голосов. Начнем их гонять - завтра вывесят флаг Донецко-криворожской республики.
Поймите, не хочу быть причастным к стимулированию каких-то процессов. Пусть все идет своим чередом. Я их простил. Хотя меня, на самом деле, обвиняли в предательстве Майдана. Говорили, что я с ними сговорился. Но я знаю одно: Партия регионов в областном совете имеет три четверти голосов. Если бы мы начали их гонять - нет никакой гарантии, что завтра они не вывесили бы флаг какой-нибудь Донецко-криворожской республики.
- Кто из кандидатов в президенты меньшее зло для Украины?
- Вопрос некорректный, я государственный чиновник и не могу давать такие комментарии. У меня есть свои предпочтения, опыт общения с основными политическими игроками. Но я промолчу.
- Как вы сейчас разделяете бизнес и госслужбу? Кто управляет вашим бизнесом?
- Управляет наш партнер. Не был у себя в офисе, наверное, месяца два. Ситуация непростая. Но у нас бизнес специфический - real estate. Он сам по себе работает. Операционно им управлять не нужно. Есть менеджмент, не нужно сидеть и рулить.
- Наши опросы бизнесменов показывают, что в Украине коррупционные схемы продолжают работать. Что делать? Можете назвать три-пять шагов, которые дадут дышать бизнесу и снизят коррупцию?
- Мы остановили все тендеры. Это сфера, где откаты и коррупция - порядка 30%. По каждому тендеру - начиная от дорог и заканчивая поставками медоборудования - вызываем поставщиков и пытаемся предметно разобраться. Мы понимаем, что многие были заложниками в разных ситуациях. Гонять их нет смысла. Люди приходят, честно говорят, какая коррупционная составляющая. Тогда на сумму этой составляющей подписываем дополнительное соглашение и они поставляют в бюджет дополнительные услуги или товары. Искать этих людей, ловить, судить - разбегутся. Точно так же, путем переговоров, решаем и все другие вопросы. Например, регионалы украли 96 объектов коммунальной собственности. Если начнем судиться - это 10 лет. Мы просто применили дипломатию, и они начали возврат собственности - 66 объектов вернули. Это уже что-то. Правда, 30 еще где-то потерялось по дороге. Но будем разбираться.
Какие шаги нужно сделать... Личный пример нужен. Когда мы только зашли в кабинеты, ходили слухи, что мы кругом что-то берем. Но все прекрасно знают: судить будут не по словам, а по твоим делам.
http://news.liga.net/politics/interview/boris_filatov_my_razrushili_plany_putina_na_dnepropetrovsk
